- Да ну!? - удивленно охнул один из бравых рыцарей. Все они, как на подбор, были высокого роста и крепкие в плечах, но бравый вид портила заношенная, требующая почину одежда. Не смотря на сей плачевный вид, мужчины продолжали веселить друг друга смешными небылицами, одну из таких как раз только что выдал господин Клер, а его удивленные товарищи сначала замерли в недоумении, а затем разразились громким хохотом.
***
Они прибыли сюда в середине дня. Небо здесь казалось еще выше, а из тяжелых белых облаков валил мокрый снег, над белоснежным бескрайним "морем" кричали птицы, такие большие и грозные, что Эдрик не мог припомнить, доводилось ли ему когда-нибудь видеть подобных.
Отправится в этот край в поиске работы было очень глупой идеей для странствующих наемников, ведь местные жители не очень то были рады вооруженным чужакам, тем более тем, что из людей. Эльфы занимались мирными промыслами, большинство их территорий занимали пастбища, леса и болота. Говорят, шерсть давала прекрасный доход! Но отнюдь не все местные жители были пастухами: оружие в рука они держали не хуже рыцарей королевской гвардии. Жаль только, что в наемные отряды эти воины шли без всякой охоты...
Отряд прошел между невысоких холмов, и только вдали показались каменные стены, стоявшие там испокон веков, как путь им перегородили стражники. Они вежливо, но строго предупредили наемников, что здесь им искать нечего, но если они пришли с миром, то их угостят хлебом и брагой, а так как нынче праздник, еще и позволят согреться у огня. Глава отряда наемников, господин Пламм, был человеком весьма горделивым, но разумным. Он прекрасно понимал, что его бравым ребятам нужен отдых, и безопасней всего это сделать именно в Эвенберге. Эдрику никогда не приходилось бывать здесь раньше, но он был впечатлен с первых же мгновений...
Город эльфов был красивый, очищенный ветрами мир, отличный от всего, что юный наемник видел раньше. Как Эд слышал, религия здесь имеет не такое большой вес, и от того социальное неравенство практически не чувствуется. Местные жители, хоть и живут замкнутой общиной, довольно миролюбивы и отзывчивы. Проще говоря, город произвел на Эдрика впечатление не меньшее, чем святые  земли священных монастырей, только без обязательных  ежечасовых молитв. Здесь не было ослепляющего солнца, пробирающего до костей холода, не было и высоких дворцов, как в столице, но создавалось ощущение какой-то величественности, погруженности в раздумья, и даже холод здесь был вовсе не суровым, а скорее "мудрым".
***
Их поселили в покосившейся таверне на окраине. Точнее сказать - позволили поселиться, и это было весьма благородным подаянием. Исследовать владения, монастыри, лес неподалеку было не дозволена, так как в эту ночь каждый зверь, будь то кабан или волк, становился священным,а любая их жертва не имела право на спасение. Таков был дар эльфов, но, будто в порыве раскаяния, по местным обычаям совершенно не допускалось оставлять путников на улице в Ночь спящего снега.
Впитывая в себя вместе с теплым местным вином и странными сказками  этот новый странный мир, Эдрик чувствовал возбуждение. После напряженного сложного перехода, утомительных поисков ночлега, он испытывал огромное облегчение в том, что мог просто вытянуть ноги на лавке, опереться на холодную каменную стену и глотнуть вина, прислушиваясь, как болтают товарищи. Он был одним из самых молодых в отряде, а это значило, что спать он пойдет последним. Его дежурство будет заключаться в том, чтобы следить за огнем в камине, да другим глазом поглядывать, чтобы эльфы не учудили чего дурного. Эду всегда было приятно заниматься приглядом, этим от тренировал выносливость и обретал покой в душе.
Он ужинам вместе со всеми, не забывая о безопасности, так что именно Эд первым обернулся к двери, когда та скрипнула, и в таверне показалась еще одна фигура: высокая и статная, скорее всего эльф. У товарищей Эда, как и у него самого, столь поздний визит вызвал недоумение, но виду никто не подал. Если говорить точнее, то по внутреннему укладу, наемники вообще должны были проигнорировать гостя, пока тот сам не поздоровается с ними. Чего зря пялится? Так можно и по зубам схлопотать...
Один из ближайших соседей чуть заметно толкнул Эдрика локтем в бок, и Кухаркин сын тут же положил руку на рукоять своего кинжала, провожая гостью (а она оказалась леди) взглядом до тех самых пор, пока она не заговорила с управляющим. Она не была похожа на тех девиц, что развлекали и отвлекали путников в тавернах, но и вид благополучной хозяйки фермы тоже не создавала. Эдрик продолжал преследовать ее, и, видимо, слишком явно и заметно, так как господин Пламм обратился к нему.
- Будешь так глазеть - дыру в ней просверлишь. - проговорил он. Сразу после его слов один из наемников  принялся рассказывать следующую байку, которая оказалась так кстати, что Эдрик почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Уголь в камине почти догорал, а свечи почти изгорали.
- А слышали вы историю, о том, что именно в Ночь спящего снега, когда всякое зверье выходит на людскую охоту, являются из лесов и Они - прекрасные девы. Только вовсе они никакие не девы, а самые настоящие... - на этом рассказчик прервался. Пламм с шумом поставил свою металлическую кружку на столешницу. Один из наемников громко высморкался.

Большинство мужчин были уже "навеселе", их рассеянные взгляды вряд ли могли смутить эту смелую девушку, но вот другой силуэт, полноватый, тяжелый, коренастый, следил за ее передвижениями испытывающим взглядом. Этот командир отряда уже изрядно поднабрался и только богам было известно, что у него на уме.
Первым не выдержал неуместную неловкую паузу Эдрик. Он терпеть не мог, когда его товарищи так делают: ждут, как вкопанные, когда внезапный гость начнет нервничать и говорить ерунду, но прерывали тишину, как правило, свои  же.
- Они перевертыши! - Эдрик был не уверен, но, кажется, так назывались эти существа в сказках, что рассказывала ему мать. - Днем волчица, ночью - баба. Шастают по деревням да проселочным дорогам в поисках пьяненьких мужиков, чтобы тех убить и съесть. - его голос был тихим и слегка смущенным, так как обычно наемникам его уровня не дают слова. А сейчас его слышал весь отряд, да так, что даже пламя свечи не дрогнет. - Да только не место им там. Бабам то есть. - юноша замолчал. У него самого было звериное лицо, покрытое гноящимися порезами, а густые волосы были тщательно зачесаны назад с помощью какого-то масла. Его одежа была вполне типичны для странника, но вот плащ - голубой, с золотыми пуговицами, должно быть, был снять с настоящего рыцаря королевской гвардии.
Наемник, что до этого не сводил глаз с девушки, откашлялся и плюнул себе под ноги.
- Хорошо, - сказал он, гогоча, - что я знаю, как проверить! - он  с трудом поднялся на кулаках над столом, заставленным кружками, и обратился прямо к своим соратникам.
- Нужно просто заглянуть этой волчице под хвост!
Толпа поддержала его радостными улюлюканьями, и к его силуэту стали присоединяться другие. Они будто вырастали за его спиной или рядом. Сначала слышались посвисты, доносящиеся из разных углов, а потом можно было видеть, как внезапно появляются наемники прямо за спиной незнакомки: бесформенные, длинные, бородатые, в лохмотьях, они давно не знавали горячей еды и теплых женских тел. Их язык, нашпигованный странными словечками, сложно было понять.
Один из головорезов, усатый и смуглый, вырос практически перед девушкой и уткнулся рукой в ее грудь. От его пристального волчьего взгляда бросало в дрожь даже Эдрика, поэтому он быстро встал на ноги и воскликнул:
- Ну всё, парни, повеселились и хватит. Пора и на боковую...
- Ты что, боишься, красотка? - проигнорировав Эдрика спросил усач, обращаясь к незнакомке.