Ведунья на несколько секунд задумалась, отведя взгляд в сторону и уставившись на языки пламени, ласкавших уже почерневшие дрова, что вот-вот превратятся в угли. У нее не было никакого плана, желание прижать Ильфиртила к полу было мимолетным и ни к чему не обязывающим. Пришедшие в голову мыслишки натолкнули на хитрую улыбку. Медленно вернув взгляд к ведуну, Сарейта тихо захихикала, не сводя с него взгляда.
- Я могу сделать многое. Например, то, что ты еще долго не забудешь, что-то очень приятное, - приторно-сладко протянула эльфийка, создавая интригу на ровном месте. Она не заметила, как эльф быстро перехватил ее руки, а потому когда они оказались за ее спиной, на лице Амеллин отобразилось искреннее удивление. - И за что это ты собрался мне мстить? Я же так хорошо себя вела и даже ни с кем не ссорилась. Как может подняться рука мстить такой невинности, как я? - Наигранно возмущалась Сарейта, приподняв брови и изобразив невинный и совершенно безобидный взгляд, который, правда, довольно быстро затерялся и забылся, стоило Ильфиртилу взять ведунью за шею и потянуть на себя, даря ей настойчивый поцелуй. Именно это эльфийке и нравилось в мужчине - он никогда не церемонился, не смущался и не задавал лишних вопросов, всегда действовал открыто и бескомпромиссно, не боясь иногда применить силу. В каждом его движении и взгляде чувствовалась мощь, от чего Сарейта трепетала и буквально таяла, всем своим существом желая этой мощи подчиняться.
С каждым поцелуем слова, которые ведунья хотела произнести, вылетали из головы и напрочь забывались. Воровка уже не раз замечала, что стоило ей почувствовать на своем теле покалывающее и щекочущее прикосновение бороды Ильфиртила, его горячее дыхание и влажные поцелуи, как Сарейта терялась, забывая обо всём и не имея даже малейшей возможности подумать о ком-то или о чем-то другом, кроме как о ведуне. И сейчас для эльфийки существовал лишь он. И его одежда, от которой хотелось поскорее избавиться. Поддаваясь ласкам, наслаждаясь страстными поцелуями и выгибаясь под сильными руками, с таким интересом изучающих ее тело, Амеллин тянулась к одежде, медленно, потому что постоянно отвлекалась, расстегивая ее, стягивая с тела Ильфиртила и отбрасывая куда-то в сторону. Она раздела его по пояс и остановилась, не имея возможности продолжать. Эльф обхватил одной рукой поясницу ведуньи, не позволяя ей двигаться и не разрешая подниматься, а то, что творили его губы вкупе со второй рукой сводили Сарейту с ума. Она тихо стонала, утопая в накрывающих волнах наслаждения, проводила пальцами по волосам Ильфиртила и крепко хватала их. Так долго продолжаться не могло, необходимо было продолжение, эльфийка должна была выпустить эмоции и желания, которые уже давно рвались наружу. Его слова распаляли лишь сильнее. Улучив момент, Амеллин опустила руки и добралась до штанов ведуна. Ей потребовалась всего пара мгновений, чтобы расстегнуть их. Еще пара мгновений, чтобы найти в себе силы прервать его сладкие ласки и едва спустить его штаны. И еще пара мгновений, чтобы перехватить его запястья и навалиться на него всем телом, принуждая лечь на спину и расслабиться. Сарейта склонилась над Ильфиртилом, заглядывая в его глаза и продолжая придерживать его запястья, лишь создавая видимость, что она прикладывает силу и контролирует ситуацию. Движения бедрами были плавными, медленными и нежными. Сегодня не хотелось той безумной скачки, что случалась ранее и после которой ломались кровати, дождливый день принес ласковое и спокойное настроение, когда хотелось нежности. Эльфийка была именно нежна, каждое ее движение было наполнено любовью, они были мягкими.
- Ты первый, кому я скажу это искренне и ни на грамм не привирая, - прерывисто шептала ведунья на ухо Ильфиртилу, не останавливаясь. - Я тебя люблю. Всем сердцем и душой, каким бы сумасшедшим ты не был, - шепот перешел в протяжный сладкий стон, эльфийка небрежно прижалась щекой к щеке мужчины, закрывая глаза. Ее движения становились более быстрыми и резкими, от той трепетной нежности не оставалось и следа. Пожар страсти очень скоро завладел телом Сарейты.
А за окном не прекращался дождь. Звук обрушивающейся на крышу дома стихии да тихое потрескивание дров гармонично сливались в единое целое с женскими стонами, иногда переходящими в крики, и мужским животным рыком. Постепенно от страсти, так внезапно вспыхивающей между эльфами, остались лишь глубокие вздохи и тяжелое дыхание. Ведунья, у которой никак не получалось привести дыхание в норму, лежала на Ильфиртиле, прижимая голову к его груди. Она смотрела на пламя в камине и слабо улыбалась.

Блаженная нега растекалась по телу, силы словно навеки покинули эльфийское тело и даже пошевелить пальцами не представлялось возможным. Спину пощипывала легка прохлада, особенно она ощущалась на разгоряченном и вспотевшем теле, но Сарейта не предпринимала никаких попыток укрыться. Ей было тепло от тела Ильфиртила, от его рук, что поглаживали по спине и прижимали к себе, от его слов. Они дали ей силы и ведунья подняла голову с груди мужчина, взглянула на него и улыбнулась. В такие волнующие и важные моменты Сарейта всегда смотрела в глаза, чтобы видеть собственными глазами, какие эмоции испытывает Ильфиртил. И в этот раз он их не скрывал, не старался показаться суровой и задумчивой скалой и это тоже дало ведунье повод подумать, что он говорит искренне. Ее сердце переполнялось очень сильным и горячим чувством и ее взгляд отражал всё, что сейчас испытывала воровка, он лучился любовью и нежностью. Она подалась вперед, целуя мужчину и не имея ни малейшего желания прекращать этот миг.
- Я знаю, ты любишь выглядеть как задумчивый и суровый медведь, - приподнявшись и снова нависнув над Ильфиртилом, с улыбкой произнесла ведунья. Она несколько секунд просто смотрела в его глаза, в этот бескрайний океан, утопала в нем и даже не пыталась выбраться. В голове был огромный ворох мыслей и в то же время пустота, а в душе царил покой. - И я тебя хорошо понимаю, никогда не думала, что встречу того, с кем захочется поделиться всем и отдать всю себя до последней капли, кого не захочу отпускать от себя ни на минуту. Я очень рада, что тогда на пороге этой хижины ты не перерезал мне горло, - наклонившись, эльфийка коснулась своим лбом лба Ильфиртила и заглянула в его глаза, снова. Она могла смотреть в них целую вечность и не отрываться. - Люблю. Вас, - повторив такие простые, но несущие в себе огромную палитру эмоций и чувств, слова, Амеллин прикрыла глаза и, не прекращая улыбаться, поцеловала Ильфиртила со всем трепетом и нежностью, что переполняли сейчас эльфийку. Она окончательно решила для себя, что поступила правильно, когда пришла сюда, когда призналась в своей привязанности. И если до этого еще могли возникнуть сомнения, то сейчас от них не осталось и горки пепла.
Отстранившись от мужчины, Сарейта лениво опустилась, вновь ложась на него и устремляя свой взор на угли, до ее уха доносилось сердцебение Ильфиртила. Оно создавало чувство защищенности. На губах всё еще играла улыбка, искренняя и счастливая. Они лежали практически молча, без слов прекрасно понимая друг друга, наслаждались друг другом и не обращали внимания на прохладу и погоду, но ровно до тех пор, пока камин почти не погас. Не желая мириться с холодом, который Сарейта очень уж не любила, она подбросила к углям пару поленьев.
- Вот теперь я хочу спать, - то были мысли вслух. Устроившись в постели в крепких и теплых объятиях, ведунья уснула сладким сном. И ее даже не смущало, что двигаться было сложно, ее даже не напрягало отсутствие пространства, чтобы как следует развалиться на кровати. Все прежние привычки были не так важны, девушка о них даже не вспоминала, прижимаясь к мужчине всё сильнее и сильнее.
Весь следующий день они провели в таком же духе, расслабляясь и наслаждаясь уединением, хотя пару раз Томас всё-таки умудрился прервать их идиллию. Еще через день, когда ходить по земле стало куда проще из-за отсутствия грязи, они продолжили тренировки. Осень тем временем полностью входила в свои права и готовилась передать бразды правления зиме. Сырость и холод начинали пронимать до костей, из-за чего Амеллин старалась особо не высовываться из дома. Ее одежда, как принесенная собой, так и купленная позже, не согревала и вообще была слишком тонкой. Зиму в таких тряпках не пережить и девушка это понимала, это все понимали.
- Не переживай, я уже совсем взрослая и справлюсь со всеми твоими заданиями. К тому же что может случиться? Обычный город, никто и не заметит моего присутствия, - решение Ильфиртила, надо бы заметить, удивляло, но в то же время радовало. И Сарейта не чувствовала вкуса победы и какого-то превосходства, лишь спокойствие заполнили ее душу. - Я вернусь без Томаса, - добавила она чуть тише, не желая волновать человека раньше необходимого. За последние две недели его состояние стало настораживать и девушка приняла окончательное решение, что делать с бедным и невинным юношей, совершенно случайно подвернувшимся двум ведунам. Жалко его было, конечно, и совесть свою жалко, ноиного выхода Сарейта не видела.
Спустя два дня, собравшись, они двинулись в путь. До опушки недалеко от деревни дошли втроем, но дальше путь держали лишь двое - эльфийка и человек. Попрощавшись с Идьфиртилом, Сарейта еще раз постаралась убедить его, что ничего не случится, она и сама была в этом уверена. Для нее было привычным делом приехать в город, сделать свои дела, иногда не совсем законные, и вернуться домой.